Эволюция, практика и проблемы: комплексный анализ юридической ответственности контролирующих должника лиц в российском законодательстве о банкротстве (2017–2025 гг.)

метки: Банкротство, Ответственность, Закон, Федерация, Практик, Постановление, Фиктивный, Преднамеренный

В 2024 году доля удовлетворенных судами заявлений о привлечении контролирующих должника лиц (КДЛ) к субсидиарной ответственности составила 52% (при среднем размере ответственности 81 млн рублей).

Этот факт недвусмысленно подтверждает: институт, некогда считавшийся декларативным, окончательно трансформировался в экстраординарный, но рабочий механизм оздоровления экономического оборота и защиты прав кредиторов.

Введение: Актуальность, цели и методы исследования

Правовой институт несостоятельности (банкротства) в Российской Федерации, переживший ряд фундаментальных реформ, находится в состоянии постоянной динамики. Особое место в этом процессе занимает механизм привлечения к юридической ответственности лиц, контролирующих должника. До 2017 года субсидиарная ответственность (СО) была скорее исключением, чем правилом, демонстрируя низкую эффективность в реальном удовлетворении требований кредиторов. Однако вступление в силу главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) ознаменовало собой радикальный сдвиг, ведь ответственность КДЛ стала краеугольным камнем современного конкурсного права, направленного на борьбу со злоупотреблениями корпоративной формой и «брошенными» банкротами.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью глубокого осмысления последствий реформы, прежде всего, в контексте формирующейся судебной практики Верховного Суда РФ (ВС РФ) за период 2020–2025 гг. Эта практика не только детализирует применение норм о субсидиарной ответственности, но и активно развивает концепции фактического контроля, распределения бремени доказывания и снятия корпоративной вуали. Параллельно с гражданско-правовой ответственностью, не теряет своей значимости анализ применения уголовной и административной ответственности, эффективность которых остается предметом острых доктринальных дискуссий.

Цель работы состоит в проведении исчерпывающего научно-практического анализа института юридической ответственности КДЛ, арбитражных управляющих и иных субъектов в делах о банкротстве, с выявлением ключевых проблем правоприменения и выработкой обоснованных предложений по совершенствованию законодательства и судебной практики. Как следствие, данная работа призвана помочь юристам и управленцам прогнозировать риски, связанные с контролем над кризисными активами.

Отчет по производственной практике в АО «Райффайзенбанк»: Анализ ...

... кредитные продукты, цифровые сервисы и практические процедуры, освоенные в ходе практики. Объектом исследования выступает операционная деятельность АО «Райффайзенбанк», а предметом — организация, ... обусловленного внешними факторами, с высоким уровнем цифровизации и финансовой надежностью. Актуальность темы обусловлена необходимостью анализа специфики функционирования отдела кредитования физических ...

Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы (диалектический, системно-структурный анализ) и частнонаучные методы (сравнительно-правовой анализ, историко-правовой, формально-юридический).

Особое внимание уделено методу критико-правовой аналитики при оценке эффективности уголовно-правовых норм и доктринальному подходу при рассмотрении цивилистических концепций.

Теоретические основы и эволюция института субсидиарной ответственности КДЛ

Историко-правовой анализ: Реформа 2017 года и ключевые отличия

До 2017 года регулирование субсидиарной ответственности КДЛ (прежняя редакция ст. 10 Закона о банкротстве) страдало декларативностью. Для привлечения к ответственности требовалось доказать прямое влияние действий КДЛ на невозможность погашения требований кредиторов, что в условиях информационной асимметрии было практически невыполнимо.

Реформа 2017 года, внедрившая главу III.2 Закона о банкротстве, кардинально изменила ландшафт. Ключевые отличия заключаются в следующем:

1. Расширение круга ответственных лиц: Законодатель сместил акцент с формальной должности на фактическое влияние (введение понятия КДЛ — ст. 61.10).
2. Введение презумпций вины: Установлены презумпции причинно-следственной связи и вины КДЛ, которые существенно облегчают бремя доказывания для заявителей (кредиторов, управляющего).
3. Удлинение «периода подозрительности»: Срок, в течение которого лицо может быть признано контролирующим, был увеличен до трех лет, что позволяет охватить более широкий спектр действий по выводу активов.
4. Введение СО за неподачу заявления о банкротстве: Была детализирована ответственность руководителя за несвоевременное обращение в суд, что стало одним из наиболее часто применяемых оснований.

В результате этих изменений субсидиарная ответственность перестала быть исключительной мерой, трансформировавшись в экстраординарный, но рабочий механизм восстановления имущественной массы. Читателю следует понимать, что данные изменения фактически лишили недобросовестных бенефициаров возможности скрываться за номинальными фигурами.

Сравнительно-правовой и доктринальный подход к ответственности

Современный российский институт субсидиарной ответственности КДЛ представляет собой результат синтеза различных правовых традиций. На доктринальном уровне прослеживается влияние двух мощных подходов:

1. Концепция «снятия корпоративной вуали» (piercing the corporate veil): Этот англо-американский подход направлен на игнорирование юридической обособленности компании, когда она используется для недобросовестного поведения или мошенничества. Российские суды активно применяют эту концепцию, привлекая к ответственности бенефициаров и фактических владельцев, даже если они не занимали официальных должностей. Суть в том, что когда корпоративная форма используется для злоупотребления правом или причинения вреда кредиторам, правовое прикрытие (вуаль) снимается, и ответственность переносится на физическое лицо, стоящее за компанией.
2. Немецкая доктрина Zustandshaftung (ответственность за поддержание кризисного состояния): В основе этой доктрины лежит обязанность руководства нести ответственность за углубление кризиса в компании. Российский Закон о банкротстве воспринял этот принцип, установив ответственность за несвоевременное обращение в суд (несвоевременное признание финансового кризиса) и за совершение действий, которые привели к объективному банкротству или невозможности восстановления платежеспособности.

Доктринальное обоснование субсидиарного обязательства

Ученые-цивилисты, анализируя уникальный характер СО, все чаще приходят к выводу о необходимости ее нормативного закрепления в системе гражданского права РФ как самостоятельного института. Ведущие правоведы (например, К. Б. Барков, Ю. Я. Крюкова) обосновывают, что субсидиарная ответственность КДЛ не является акцессорным (дополнительным) обязательством в классическом смысле, а представляет собой самостоятельное, охранительное правоотношение.

Первое собрание кредиторов в деле о банкротстве: Правовая природа, ...

... своей целью глубокое и всестороннее изучение правовых и процедурных аспектов первого собрания кредиторов в рамках российского законодательства о банкротстве. Он призван не только обозначить ... к совершенствованию процедур банкротства, их адаптации к меняющимся экономическим реалиям и гармонизации с международными стандартами. Он является основной нормативно-правовой базой, регулирующей все ...

В отличие от классических обязательств со множественностью лиц (долевых или солидарных), субсидиарное обязательство КДЛ возникает не из договора, а из факта недобросовестного или неразумного осуществления контроля, повлекшего вред. Это обязательство направлено на восстановление нарушенных прав кредиторов и не связано напрямую с основным долгом юридического лица. Нормативное закрепление понятия «субсидиарного обязательства» позволило бы устранить существующие доктринальные пробелы и обеспечить более стройное применение норм о давности, уступке прав требования и процессуальных механизмах.

Актуальная судебная практика ВС РФ (2020–2025 гг.) и бремя доказывания

Понятие КДЛ и презумпции вины

Современное определение контролирующего должника лица (КДЛ) по ст. 61.10 Закона о банкротстве является максимально широким, охватывая не только формальных руководителей и мажоритарных участников, но и любого субъекта, имевшего возможность иным образом определять действия должника в течение трех лет до возникновения признаков банкротства.

Критерии такого фактического контроля включают:

• Получение выгоды от недобросовестного поведения органов управления должника.
• Наличие полномочий, даже неформальных, давать обязательные указания (например, главный бухгалтер или финансовый директор, фактически управляющий денежными потоками).

Бремя доказывания и информационная асимметрия

В делах о субсидиарной ответственности ВС РФ последовательно придерживается принципа, согласно которому бремя доказывания вины КДЛ существенно облегчается за счет применения законодательных презумпций. Этот подход продиктован информационной асимметрией, когда кредиторы и конкурсный управляющий лишены доступа к полной и достоверной информации, намеренно сокрытой КДЛ.

Презумпция отсутствия документов (п. 2 ст. 61.11 ФЗ) является ключевым инструментом:
Если на момент введения конкурсного производства управляющий обнаружил, что отсутствует или искажена обязательная документация (бухгалтерский, финансовый, налоговый учет), то предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий (или бездействия) КДЛ.

В этом случае бремя доказывания переходит на КДЛ. Ответчик обязан доказать, что:

1. Отсутствие документов не связано с его действиями.
2. Даже при наличии документов, неплатежеспособность наступила бы по объективным, независящим от него причинам.

Актуальная практика ВС РФ (например, Определение СКЭС ВС РФ от 21.02.2025 № 305-ЭС24-22290) распространила этот строгий подход к распределению бремени доказывания на споры, связанные с «брошенными» или исключенными из ЕГРЮЛ компаниями, требуя от бывших руководителей активного процессуального поведения для опровержения презумпции. Разве не является принципиально важным, чтобы сторона, обладающая всей полнотой информации, была обязана ее раскрыть, а не использовать ее сокрытие как инструмент защиты?

Практика привлечения бенефициаров и холдинговых структур

Период 2020–2025 гг. ознаменован активным развитием практики привлечения к ответственности лиц, не имеющих формальных признаков контроля, — так называемых фактических бенефициаров и холдинговых структур.

Судебная коллегия по экономическим спорам (СКЭС) ВС РФ неоднократно указывала, что суд должен исследовать всю совокупность доказательств, включая неформальные связи, родственные отношения, финансовые потоки и структуру сделок, чтобы установить, кто именно извлекает выгоду и определяет хозяйственную деятельность должника.

Ключевые Определения ВС РФ, формирующие практику

Судебный акт (Пример)	Год	Суть правовой позиции	Принцип / Концепция
Обзор судебной практики Президиума ВС РФ № 4 (п. 21)	2020	Доказательство фактического контроля может основываться на получении необоснованной выгоды (например, получение активов по заниженной цене) или предоставлении фиктивных займов.	Снятие корпоративной вуали (piercing the corporate veil)
Определение СКЭС ВС РФ № 305-ЭС24-22290	2025	Установил жесткий подход к бремени доказывания для КДЛ «брошенных» фирм: невозможность предоставления документов автоматически влечет презумпцию вины, если КДЛ не докажет, что документы были утрачены не по его вине.	Информационная асимметрия и активное процессуальное поведение КДЛ
Определение СКЭС по делу № А14-7544/2014	2024	Подтверждение возможности привлечения к ответственности холдинговых структур и управляющих компаний, если доказано, что они злоупотребили корпоративной формой для искусственного создания имущественного кризиса дочернего общества.	Ответственность за злоупотребление правом и фактический контроль

Таким образом, судебная практика направлена на то, чтобы сделать невозможным уход от ответственности путем использования номинальных директоров или сложных многоуровневых корпоративных схем. Это является прямым следствием принципа, согласно которому экономическая выгода всегда должна сопровождаться юридической ответственностью.

Критический анализ уголовной и административной ответственности за банкротство

Гражданско-правовая (субсидиарная) ответственность дополняется публично-правовыми санкциями, предусмотренными Уголовным кодексом РФ (УК РФ) и Кодексом РФ об административных правонарушениях (КоАП РФ).

Однако эффективность этих механизмов вызывает серьезные вопросы.

Проблемы квалификации и разграничения составов УК РФ

Уголовный закон предусматривает ответственность за неправомерные действия при банкротстве (ст. 195 УК РФ), преднамеренное банкротство (ст. 196 УК РФ) и фиктивное банкротство (ст. 197 УК РФ).

Преднамеренное банкротство (ст. 196 УК РФ)

Преднамеренное банкротство — это совершение руководителем или КДЛ действий (бездействия), заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, если эти действия причинили крупный ущерб (свыше 2 млн 250 тыс. руб.).

Фиктивное банкротство (ст. 197 УК РФ)

Фиктивное банкротство — это заведомо ложное публичное объявление руководителем или КДЛ о несостоятельности.

Проблема квалификации: На практике крайне сложно разграничить ст. 196 и ст. 197 УК РФ, поскольку способы совершения преступлений часто идентичны.

• Отграничение от хищений: Самая острая проблема — отграничение преднамеренного банкротства от смежных составов хищений (мошенничество, ст. 159 УК РФ; присвоение или растрата, ст. 160 УК РФ).

  Часто действия, квалифицируемые как преднамеренное банкротство (например, вывод активов), могут одновременно содержать признаки хищения. Суды склонны квалифицировать действия по более строгому составу, что не всегда соответствует истинной цели преступника (нанесение вреда предприятию vs. личное обогащение).

• Определение крупного ущерба: Для применения ст. 196 и 197 УК РФ требуется обязательное подтверждение признаков банкротства решением арбитражного суда и наличие крупного ущерба. Сложность заключается в определении момента причинения ущерба и точной причинно-следственной связи между действиями КДЛ и размером ущерба, что требует проведения сложных финансово-экономических экспертиз.

Низкая эффективность уголовно-правового механизма

Анализ судебной статистики показывает катастрофически низкую эффективность применения уголовно-правовых норм в сфере банкротства.

Статья УК РФ	2021 год (Осуждено)	2024 год (Частичная статистика, Осуждено)	Доля применимости
Ст. 196 (Преднамеренное банкротство)	22 человека	28 человек	Крайне низкая
Ст. 197 (Фиктивное банкротство)	0 человек	1 человек	Практически нерабочая

Статья 197 УК РФ (фиктивное банкротство) является классической «неработающей» нормой. В 2024 году по ней был осужден всего 1 человек, что свидетельствует о ее полной неспособности выполнять свою превентивную и карательную функцию.

Низкий уровень судимости по банкротным составам объясняется:

1. Недостаток методик расследования: Правоохранительные органы сталкиваются с трудностями при расследовании экономических преступлений, требующих глубоких знаний конкурсного права и бухгалтерского учета.
2. Отсутствие разъяснений Пленума ВС РФ: До сих пор отсутствует единое постановление Пленума ВС РФ, разъясняющее вопросы квалификации ст. 195–197 УК РФ, что порождает противоречия в практике.

Административная ответственность

В отличие от уголовной, административная ответственность по ст. 14.12 и ст. 14.13 КоАП РФ (фиктивное, преднамеренное банкротство и неправомерные действия при банкротстве) применяется значительно чаще.

Административные санкции, такие как дисквалификация (на срок от 6 месяцев до 3 лет) и крупные штрафы, выступают более гибким и быстрым инструментом воздействия, нежели длительное уголовное преследование.

При этом факт привлечения к административной ответственности за неправомерные действия при банкротстве может выступать косвенным доказательством вины КДЛ в рамках дела о субсидиарной ответственности.

Ответственность арбитражных управляющих и направления совершенствования законодательства

Механизм имущественной ответственности АУ

Арбитражный управляющий (АУ) занимает центральное место в процедуре банкротства, выполняя как частные (защита интересов кредиторов), так и публичные (обеспечение законности) функции. Его ответственность является многоуровневой:

1. Обязательное страхование ответственности: АУ обязан застраховать свою ответственность. Минимальная сумма страхования составляет 3 млн рублей. При этом законом предусмотрено дополнительное страхование для крупных процедур.
2. Компенсационный фонд СРО: Ответственность АУ гарантируется компенсационным фондом Саморегулируемой организации (СРО), членом которой он является. Фонд формируется за счет обязательных членских взносов (не менее 200 тыс. рублей на каждого члена) и является обособленным имуществом СРО.
3. Порядок возмещения: Выплата из компенсационного фонда СРО производится только при недостаточности средств обязательного страхования ответственности АУ и его отказе (или неудовлетворении) требования кредитора о возмещении убытков в течение 30 рабочих дней.

В случае осуществления компенсационной выплаты СРО приобретает право регрессного требования к арбитражному управляющему. Таким образом, механизм обеспечивает защиту кредиторов за счет СРО, а затем СРО восстанавливает свои средства за счет виновного управляющего.

Баланс публичных и частных интересов: Защита прав КДЛ

Ужесточение субсидиарной ответственности после 2017 года однозначно направлено на защиту публичных интересов (оздоровление экономики) и частных интересов кредиторов. Однако в 2024–2025 гг. наблюдается развитие правовых позиций ВС РФ, направленных на достижение баланса и защиту процессуальных прав самих КДЛ.

Практика начинает учитывать, что жесткие презумпции могут создавать угрозу привлечения к ответственности добросовестных, но не вполне компетентных руководителей.

Новые процессуальные гарантии для КДЛ

Ключевым примером является разъяснение ВС РФ, касающееся возможности пересмотра судебных актов. В конце 2024 года ВС РФ установил, что отмена судебного акта, на основании которого было возбуждено дело о банкротстве и которое затем повлекло привлечение бывшего руководителя к СО, является вновь открывшимся обстоятельством. Это позволяет бывшему КДЛ требовать пересмотра определения о привлечении его к субсидиарной ответственности, даже если должник уже ликвидирован (Дело № А41-17362/2017).

Эта позиция обеспечивает КДЛ возможность защиты, даже если его вина основывалась на недействительном или отмененном решении суда, что является важным шагом к восстановлению баланса интересов. Привлечение к субсидиарной ответственности должно быть средством наказания недобросовестных, а не добросовестных, но неудачливых управленцев.

Статистика как подтверждение успеха реформы

Статистические данные за 2024 год подтверждают, что реформа 2017 года достигла своих целей по превращению СО в действенный инструмент:

• Доля удовлетворенных исков о СО: 52% (рост по сравнению с 2023 г.).
• Общее количество привлеченных лиц: 5331 (рост на 28% за год).
• Средний размер ответственности («средний чек»): 81 млн рублей.

Эти цифры свидетельствуют о том, что суды перестали воспринимать субсидиарную ответственность как исключительную меру, применяя ее там, где доказан фактический контроль и наличие злоупотребления.

Заключение и предложения по совершенствованию законодательства

Проведенный анализ подтверждает, что институт юридической ответственности контролирующих должника лиц претерпел фундаментальную трансформацию после 2017 года. Субсидиарная ответственность стала экстраординарным, но эффективным механизмом, основанным на принципах фактического контроля, презумпции вины и концепциях «снятия корпоративной вуали». Актуальная судебная практика ВС РФ (2020–2025 гг.) последовательно развивает эти принципы, обеспечивая защиту кредиторов и повышая дисциплину в экономическом обороте.

Однако, наряду с успехом гражданско-правового механизма, выявлен критический дисбаланс в сфере публично-правовой ответственности, а также существенные доктринальные пробелы.

Предложения по совершенствованию законодательства и правоприменения

Исходя из выявленных проблем, предлагаются следующие направления совершенствования:

1. Доктринальное и нормативное закрепление понятия «субсидиарного обязательства».
   Необходимо рассмотреть возможность включения в Гражданский кодекс РФ или в Закон о банкротстве специальной нормы, которая бы однозначно закрепляла субсидиарное обязательство КДЛ как самостоятельное охранительное гражданское правоотношение, не являющееся акцессорным или солидарным. Это позволит снять текущие доктринальные споры и обеспечить единообразие применения норм о давности и процессуальном правопреемстве.
2. Разработка единого разъяснения Пленума ВС РФ по уголовной ответственности.
   Для повышения эффективности уголовно-правовых норм (ст. 196, 197 УК РФ), которые сегодня являются практически неработоспособными (особенно ст. 197 УК РФ), необходимо срочно разработать и принять Постановление Пленума ВС РФ. Разъяснения должны дать четкие критерии разграничения преднамеренного и фиктивного банкротства, а также отграничения их от смежных составов хищений (ст. 159, 160 УК РФ).

   Это позволит следственным органам применять единые методики расследования и повысить уровень судимости по этим составам.

3. Расширение процессуальных гарантий для КДЛ в части доказывания добросовестности.
   Необходимо нормативно закрепить право КДЛ на активное процессуальное участие и защиту, включая право заявлять о вновь открывшихся обстоятельствах (например, отмена акта о взыскании долга) даже после ликвидации должника. Существующие позиции ВС РФ в этой части должны быть кодифицированы, чтобы исключить риск привлечения к ответственности лиц, действовавших добросовестно, но оказавшихся в условиях, когда презумпции вины действуют против них.

Список использованной литературы

1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. От 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 1 (ч. 1).

   Ст. 1.

4. О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
5. Об утверждении Правил проведения арбитражным управляющим финансового анализа: Постановление Правительства РФ от 25.06.2003 № 367 // Собрание законодательства РФ. 2003. № 26. Ст. 2664.
6. Об утверждении Временных правил проверки арбитражным управляющим наличия признаков фиктивного и преднамеренного банкротства: Постановление Правительства РФ от 27.12.2004 № 855 // Собрание законод��тельства РФ. 2004. № 52 (ч. 2).

   Ст. 5519.

7. Постановление КС РФ от 19.12.2005 № 12-П «О проверке конституционности абз. 8 пункта 1 ст. 20 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина А.Г. Меженцева» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 3. Ст. 335.
8. Об информации, информационных технологиях и о защите информации: Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2006. № 31 (1 ч.).

   Ст. 3448.

9. О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)»: Федеральный закон от 30.12.2008 № 296-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2009. № 1. Ст. 4.
10. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 28.04.2009 № 73-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2009. № 18 (1 ч.).

    Ст. 2153.

11. Постановление Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30.12.2008 № 296-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» // Вестник ВАС РФ. 2009. № 9.
12. О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»: Постановление Пленума ВАС РФ от 15.12.2004г. № 29 // Специальное приложение к Вестнику ВАС РФ. 2005. № 10.
13. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 июля 2002 года № 14-П «О проверке конституционности ряда положений Федерального закона «О реструктуризации кредитных организаций» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 31. Ст. 3161.
14. О порядке рассмотрения заявления должника о признании его банкротом при отсутствии у него имущества, достаточного для покрытия расходов по делу о банкротстве: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 26.07.2005 № 94 // Вестник ВАС РФ. 2005 № 10.
15. О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»: Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 № 137.
16. Уголовный кодекс ФРГ. М., 2002. С. 264.
17. Уголовный кодекс Франции. М., 2002. С. 126.
18. Банкротство. Вопросы правового регулирования. М., 2007. С. 37.
19. Бизнес-план по расписанию // Российская газета. 2009. № 4888.
20. Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. М., 2007. С. 284.
21. Газетдинов Е.В. Проблемы применения административной ответственности за некоторые правонарушения в области предпринимательской деятельности // Юрист. 2006. № 11.
22. Журавлев С.Ю., Муратов Д.А. Расследование криминальных банкротств. М., 2006. С. 24.
23. За здоровье должника и в защиту кредитора // ЭЖ-Юрист. 2009. № 23.
24. Карпович О.Г. Об ответственности за преднамеренное и фиктивное банкротство // Юрист. 2005. № 2.
25. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ).

    М.: Волтерс Клувер, 2006.

26. Теория государства и права: Учебник / под ред. А.В. Мелехина. М.: Маркет ДС, 2007.
27. Новые возможности кредиторов по оспариванию сделок и взысканию долгов при банкротстве // Горячая линия бухгалтера. 2009. № 21-22.
28. Новоселова Л.А., Рожкова М.А. Практика рассмотрения коммерческих споров: Анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. М.: Статут, 2010. Вып. 11.
29. Новые изменения в законодательстве о банкротстве // Право и экономика. 2009. № 11.
30. Седов О.В. Соотношение уголовно-правовых и гражданско-правовых начал в регулировании отношений, связанных с несостоятельностью и банкротством // Безопасность бизнеса. 2009. № 4.
31. Туров Д.А. Уголовная ответственность за неправомерные действия при банкротстве // Общество и право. 2008. № 2.
32. Химичев В.А. Осуществление и защита гражданских прав при несостоятельности (банкротстве).

    М.: Волтерс Клувер, 2006.

33. Яни П.С. Сложности квалификации преступлений, связанных с банкротством // Законодательство. 2007. № 8.
34. Статья 61.10. Контролирующее должника лицо [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. URL: consultant.ru (дата обращения: 09.10.2025).
35. Статья 20.4. Ответственность арбитражного управляющего [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. URL: consultant.ru (дата обращения: 09.10.2025).
36. Энциклопедия решений. Возможность определять действия должника для признания лица контролирующим должника (август 2025) [Электронный ресурс] // Гарант. URL: garant.ru (дата обращения: 09.10.2025).
37. Контролирующее должника лицо: разбираемся в деталях [Электронный ресурс] // ФЦБ.эксперт. URL: фцб.эксперт (дата обращения: 09.10.2025).
38. Полный анализ практики ВС РФ по субсидиарной ответственности (30 дел, Июнь 2025) [Электронный ресурс] // Encaro.ru. URL: encaro.ru (дата обращения: 09.10.2025).
39. ВС напомнил о распределении бремени доказывания при привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности [Электронный ресурс] // Адвокатская газета. URL: advgazeta.ru (дата обращения: 09.10.2025).
40. Причинно-следственная связь при привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника при банкротстве [Электронный ресурс] // Молодой ученый. URL: moluch.ru (дата обращения: 09.10.2025).
41. О проблемах квалификации и о применении статей 196 и 197 Уголовного кодекса РФ [Электронный ресурс] // Siblu.ru. URL: siblu.ru (дата обращения: 09.10.2025).
42. Особенности уголовной ответственности за преднамеренное и фиктивное банкротство [Электронный ресурс] // Urvak.ru. URL: urvak.ru (дата обращения: 09.10.2025).
43. Субсидарная ответственность — как обезопасить себя учредителю или директору [Электронный ресурс] // Правовест Аудит. URL: pravovest-audit.com (дата обращения: 09.10.2025).
44. Статистика привлечения к субсидиарной ответственности [Электронный ресурс] // Клерк.ру. URL: klerk.ru (дата обращения: 09.10.2025).
45. Сходства и различия подходов к правовому регулированию субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в российском и зарубежном праве [Электронный ресурс] // Elibrary.ru. URL: elibrary.ru (дата обращения: 09.10.2025).
46. ВС разъяснит бремя доказывания по субсидиарке за долги исключенной из ЕГРЮЛ фирмы [Электронный ресурс] // Probankrotstvo.ru. URL: probankrotstvo.ru (дата обращения: 09.10.2025).
47. Субсидиарная ответственность в банкротстве (зима 2024-2025) [Электронный ресурс] // Birch Legal. URL: birchlegal.ru (дата обращения: 09.10.2025).
48. Привлечение холдингов к субсидиарной ответственности [Электронный ресурс] // Probankrotstvo.ru. URL: probankrotstvo.ru (дата обращения: 09.10.2025).
49. Нормативное закрепление понятия субсидиарного обязательства в системе гражданского права [Электронный ресурс] // Cyberleninka.ru. URL: cyberleninka.ru (дата обращения: 09.10.2025).
50. ВС вновь пояснил особенности привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности после прекращения дела о банкротстве [Электронный ресурс] // Адвокатская газета. URL: advgazeta.ru (дата обращения: 09.10.2025).
51. РАЗНИЦА МЕЖДУ СУБСИДИАРКОЙ И УБЫТКАМИ [Электронный ресурс] // Rusbankrot.ru. URL: rusbankrot.ru (дата обращения: 09.10.2025).
52. Компенсационный фонд [Электронный ресурс] // Альянс арбитражных управляющих. URL: alians009.ru (дата обращения: 09.10.2025).
53. Компенсационный фонд СРО арбитражных управляющих [Электронный ресурс] // Мое Право. URL: moepravo.pro (дата обращения: 09.10.2025).
54. [Электронный ресурс] // URL: https://ddmfo.ru/diplomnaya/otvetstvennost-pri-bankrotstve/ (дата обращения: 09.10.2025).