Инфляционные процессы в современной России (2018–2025): Теоретический анализ, немонетарные факторы и критическая оценка денежно-кредитной политики Банка России

метки: Политик, Инфляция, Спрос, Экономика, Анализ, Современный, Модель, Инфляционный

Введение

Начиная с 2020 года, мировая экономика столкнулась с серией беспрецедентных шоков — от пандемии и разрыва глобальных цепочек поставок до геополитических конфликтов и санкционных ограничений. Эти события привели к глобальному всплеску инфляции, который оказался более устойчивым и масштабным, чем предполагалось большинством центральных банков. Российская Федерация не стала исключением: годовая инфляция неоднократно превышала целевой уровень Банка России (4%), вынуждая регулятора прибегать к жестким, а иногда и шоковым мерам.

К 28 октября 2024 года ключевая ставка Банка России достигла беспрецедентного уровня в 21%, что стало максимальным значением с 2013 года, наглядно демонстрируя острую необходимость сдерживания инфляционного давления, которое не удается контролировать исключительно монетарными методами.

Актуальность темы обусловлена тем, что в условиях структурных сдвигов и геополитической неопределенности традиционные монетарные инструменты демонстрируют ограниченную эффективность. Понимание сущности современной инфляции, ее немонетарных драйверов и механизмов трансмиссии денежно-кредитной политики (ДКП) является критически важным для формирования адекватной макроэкономической стратегии, направленной на устойчивое развитие, а не просто на «охлаждение» экономики.

Цель исследования заключается в глубоком академическом анализе сущности, причин, форм и современных теорий инфляции, а также в критической оценке антиинфляционной политики Центрального банка РФ в период 2018–2025 годов с учетом преобладающих структурных и геополитических факторов.

Задачи исследования:

1. Раскрыть эволюцию теоретического понимания инфляции и проанализировать адаптацию современных макроэкономических моделей (Новое Кейнсианство, DSGE) к новым экономическим реалиям.
2. Детально изучить цели, инструменты и особенности режима таргетирования инфляции, реализуемого Банком России, и провести хронологический анализ решений по ключевой ставке в кризисный период (2023–2025 гг.).
3. Оценить влияние немонетарных (структурных, геополитических, монополистических) факторов на динамику цен в России и их роль в снижении эффективности ДКП.
4. Проанализировать социально-экономические последствия инфляции, включая феномен «инфляции для бедных», и провести сравнительный анализ ортодоксальных и гетеродоксных антиинфляционных программ.

Объект исследования — инфляционные процессы в экономике Российской Федерации.

Инфляция и антиинфляционная политика Банка России в 2011–2025 ...

... инфляции потребовалось беспрецедентное ужесточение ДКП, ведь монетарной политике приходится компенсировать не только монетарную, но и значительную структурную составляющую. Эффективность инструментария Банка России ... поставок). 2022 год: 11.94% (пик геополитического шока и адаптация к санкциям). ... структурная реакция, чтобы вернуть ценовую динамику в прогнозируемое русло. Целью настоящего исследования ...

Предмет исследования — механизмы формирования инфляционных ожиданий, трансмиссия денежно-кредитной политики и роль немонетарных факторов в динамике Индекса потребительских цен (ИПЦ).

Теоретические Основы Инфляции и Современные Макроэкономические Концепции

Эволюция понимания сущности и классификации инфляции в рыночной экономике

Инфляция в классическом понимании — это устойчивый процесс роста общего уровня цен на товары и услуги, неизбежно ведущий к снижению покупательной способности национальной валюты. Официальным мерилом этого процесса в России, как и в большинстве стран, выступает Индекс потребительских цен (ИПЦ), рассчитываемый Росстатом.

В академической среде сущность инфляции часто трактуется шире, чем просто рост цен. Российский исследователь Коцофана Т. В. определяет сущность инфляции как превышение номинальных (денежных) показателей над реальными, вызванное снижением покупательной способности денег и стремлением экономических агентов к перераспределению общественного дохода в свою пользу. Эта трактовка подчеркивает не только монетарный, но и социальный аспект инфляции как инструмента перераспределения богатства, а также служит индикатором структурных дисбалансов в экономике.

По темпу роста инфляцию традиционно классифицируют:

1. Ползучая (умеренная): Рост цен менее 10% в год (цель большинства ЦБ лежит в диапазоне 2-4%).

   Инвестиции и производство стимулируются этим типом инфляции, поскольку фирмы ожидают увеличения спроса и готовы расширять мощности.

2. Галопирующая: Рост цен от 10% до 50% в год.
3. Гиперинфляция: Астрономический рост цен (более 50% в месяц).

По причинам возникновения выделяют два ключевых типа, которые, как правило, сочетаются в современных условиях:

• Инфляция спроса (Demand-Pull Inflation): Возникает, когда совокупный спрос (AD) превышает производственные возможности экономики (потенциальный ВВП).

  Это означает, что экономика «перегрета», а избыточная денежная масса «гоняется» за ограниченным объемом товаров.

• Инфляция издержек (Cost-Push Inflation): Вызвана ростом производственных затрат (сырье, логистика, заработная плата, налоги).

  Производители вынуждены поднимать цены, чтобы сохранить норму прибыли. В современной России, по мнению многих экспертов, преобладает именно этот вид инфляции, усугубленный структурными и геополитическими шоками, которые резко увеличивают себестоимость производства.

Современные макроэкономические модели и ограничения монетарной политики

Традиционные монетаристские и классические кейнсианские модели оказались недостаточно эффективными для объяснения и прогнозирования инфляции в условиях глобальных кризисов.

Гибридная природа инфляции в России (2020–2025): Структурные ...

... импульс инфляции спроса был обеспечен увеличением государственных расходов, что привело к росту доходов населения и компаний. Разрыв выпуска как индикатор перегрева: По оценкам Банка России, ... современных экономических процессов. В России, как и во многих развивающихся странах, используется модифицированная (гибридная) кривая Филлипса. Эта модель связывает текущую инфляцию ($pi_t$) со следующими ...

Современный преобладающий взгляд на экономические явления, используемый большинством центральных банков мира, включая Банк России, отражает Новокейнсианская теория. Она представляет собой синтез идей Кейнсианской и Монетаристской школ, признавая, что монетарная политика эффективна в долгосрочной перспективе, но в краткосрочном периоде, благодаря наличию «жесткостей», она может влиять на реальные показатели экономики.

Детализированный анализ DSGE-моделей

Ключевым инструментом Новокейнсианской школы являются DSGE-модели (Dynamic Stochastic General Equilibrium – Динамические Стохастические Модели Общего Равновесия).

Эти модели представляют собой вершину современной макроэкономической мысли и используются ЦБ для прогнозирования и принятия решений по ДКП.

Особенность DSGE-моделей:

1. Микроэкономические обоснования: В отличие от старых макромоделей, DSGE строится на оптимизационном поведении индивидуальных агентов (домохозяйств, стремящихся максимизировать полезность, и фирм, стремящихся максимизировать прибыль).

   Это позволяет лучше понять, как решения агентов влияют на совокупные показатели.

2. Номинальные и реальные жесткости: В модели включаются факторы, объясняющие, почему цены и заработная плата не меняются мгновенно (например, «жесткость цен» или «контракты по заработной плате»).

   Номинальные жесткости (например, издержки «меню» для фирм) объясняют, почему монетарный шок (изменение ставки) оказывает влияние на реальный выпуск в краткосрочном периоде, а не только на цены.

3. Стохастические шоки: Модели включают различные случайные внешние воздействия (технологические, монетарные, ценовые), позволяя Центральному банку оценить, как каждый шок влияет на траекторию инфляции и выпуска.

Именно через призму DSGE-моделей объясняется временной лаг трансмиссионного механизма. Согласно оценкам Банка России, изменение ключевой ставки в полной мере транслируется в динамику совокупного спроса и инфляции с временным лагом в 3–6 кварталов.

Однако в период 2022–2024 гг. традиционная новокейнсианская политика столкнулась с ограничениями в России. Рост цен был спровоцирован не столько монетарными факторами, сколько структурными сдвигами, разрывами в предложении и геополитическими ограничениями. В этих условиях повышение ставки оказывало только ограниченный эффект, поскольку не решало проблему отставания предложения от совокупного спроса. Разве не очевидно, что без устранения инфраструктурных и логистических барьеров даже самая жесткая ДКП не сможет полностью обуздать инфляцию издержек? Это подтверждается исследованиями, например, Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, и усиливает риски зарождения стагфляционной волны — сочетания высокой инфляции и низких темпов экономического роста.

Антиинфляционная Политика Банка России (2018–2025): Инструменты и Критический Анализ Эффективности

Цели, принципы и трансмиссионный механизм таргетирования инфляции

Банк России с 2014 года реализует режим таргетирования инфляции. Приоритетной целью ДКП является обеспечение ценовой стабильности посредством поддержания годовой инфляции вблизи 4%.

Таргетирование инфляции — это не просто механическое достижение цели любой ценой, а гибкий режим, который предполагает минимизацию масштаба циклических колебаний выпуска в процессе обеспечения низкой и стабильной инфляции.

Ключевые принципы ДКП Банка России:

1. Публичная цель: Четкое и постоянное объявление количественной цели по инфляции (4%).
2. Плавающий валютный курс: Банк России не вмешивается в формирование курса, за исключением случаев угрозы финансовой стабильности. Это позволяет эффективно использовать ключевую ставку как основной инструмент.
3. Основной инструмент — ключевая ставка: Регулятор использует ставку для управления инфляционными ожиданиями и воздействием на совокупный спрос через кредитный канал.
4. Прогнозный подход и коммуникация: Решения принимаются на основе среднесрочного макроэкономического прогноза. Коммуникация (пресс-релизы, доклады) является ключевым элементом управления инфляционными ожиданиями населения и бизнеса.

Трансмиссионный механизм ДКП в России работает через несколько каналов:

• Процентный канал: Изменение ключевой ставки влияет на ставки коммерческих банков, стоимость кредита и, следовательно, на инвестиции и потребление.
• Канал инфляционных ожиданий: Четкая коммуникация и доверие к политике ЦБ позволяет «привязать» ожидания агентов к целевому уровню инфляции (4%), что сдерживает рост цен.
• Валютный канал: Хотя курс плавающий, его динамика влияет на цены импорта и, соответственно, на инфляцию.

Как уже было отмечено, в силу жесткостей и структурных особенностей российской экономики, эффект от изменения ключевой ставки проявляется с существенным лагом: 3–6 кварталов. Это означает, что сегодняшнее повышение ставки направлено на сдерживание инфляции через 9–18 месяцев, что требует от регулятора высокой точности прогнозирования.

Хронологический анализ решений по ключевой ставке и сдвиг прогнозных целей

Период 2023–2025 гг. характеризуется агрессивным ужесточением ДКП в ответ на мощный проинфляционный бюджетный импульс и ослабление рубля. В таблице ниже представлена динамика ключевой ставки:

Дата вступления в силу	Ключевая ставка, %	Основная причина повышения
До 24.07.2023	7,5	Стабильный период/пауза
18.12.2023	16,0	Ускорение инфляции, высокий спрос
29.07.2024	18,0	Геополитические шоки, структурные сдвиги
13.09.2024	19,0	Рост инфляционных ожиданий, бюджетный импульс
28.10.2024	21,0	Необходимость охлаждения кредитования и спроса

Источник: Банк России, 2024 г.

Критический анализ решений показывает, что столь резкое и последовательное повышение ставки (с 7,5% до 21% менее чем за 18 месяцев) является индикатором того, что инфляционное давление имело не только монетарную, но и глубокую структурную природу, слабо поддающуюся контролю традиционными инструментами, и это — главное ограничение текущей политики.

Сдвиг прогнозных целей: Индикатором ограниченной эффективности ДКП в условиях структурных шоков является постоянный сдвиг прогнозного года достижения целевого уровня инфляции (4%).
Если в начале 2023 года Банк России прогнозировал возвращение к 4% уже в 2024 году, то под влиянием шоков и сильного внутреннего спроса прогноз постоянно пересматривался, перенося цель на 2025–2026 годы. Этот сдвиг подрывает доверие экономических агентов к способности регулятора выполнить свои обязательства в среднесрочной перспективе, что, в свою очередь, негативно влияет на инфляционные ожидания и закрепляет высокую инфляцию.

Немонетарные, Структурные и Геополитические Факторы Инфляции в России

Влияние геополитических шоков и структурных сдвигов

В российской научной среде продолжается полемика, но большинство исследований склоняются к мнению о преобладающей немонетарной природе инфляции в стране, особенно в период после 2022 года. Немонетарные факторы автономны от ДКП в пределах среднесрочного горизонта, и их действие ослабляет трансмиссионный механизм ключевой ставки.

Геополитические шоки и санкционные ограничения выступают как мощные проинфляционные факторы:

1. Нарушение логистических цепочек: Введение санкций привело к необходимости перестройки импортных потоков, удорожанию логистики, поиску новых поставщиков и схем оплаты. Эти трансакционные издержки неизбежно перекладываются на конечного потребителя, вызывая логистическую инфляцию.
2. Импорт инфляции: Российская экономика остается зависимой от мировых цен на сырье и промежуточные товары. Волатильность мировых цен, а также ослабление рубля (вызванное, в том числе, дисбалансом внешней торговли) приводят к росту стоимости импортных товаров, что немедленно отражается на ИПЦ.
3. Структурные сдвиги: Резкий рост государственных расходов (бюджетный импульс) и переориентация экономики привели к дефициту трудовых ресурсов в ряде отраслей и снижению предложения в других. Эта сдвиг в структуре производства и спровоцированная им разбалансировка спроса и предложения стали ключевыми факторами ускорения роста цен в 2022–2024 гг.

Роль несовершенной конкуренции, ажиотажного спроса и бюджетного импульса

Помимо внешних шоков, на внутреннюю ценовую динамику влияют хронические проблемы российской экономики:

• Монополизм и несовершенная конкуренция: Наличие крупных компаний-монополистов или олигополий в ключевых секторах (например, транспорт, ЖКХ, сырье) позволяет им устанавливать цены выше равновесных. Это закрепляет инфляционное давление и снижает чувствительность к монетарному ужесточению. Если рыночная структура не конкурентна, повышение ставки не заставит фирму снизить наценку, что делает борьбу с монополизмом критически важной.
• Ажиотажный спрос и инфляционные ожидания: В ответ на внешнеэкономические или геополитические шоки (например, начало СВО, резкое падение курса рубля) население и бизнес демонстрируют ажиотажный спрос, скупая товары «впрок». Это приводит к самосбывающимся пророчествам: ожидание роста цен само по себе вызывает этот рост. Банк России признает, что волатильность цен на продовольственные товары, вызванная немонетарными факторами, негативно влияет на инфляционные ожидания населения и может ослаблять трансмиссионный механизм ДКП.
• Бюджетный импульс: Значительный рост государственных расходов, особенно в 2023–2024 годах, сформировал сильный совокупный спрос, который экономика не успевает удовлетворить из-за структурных ограничений. Этот фискальный импульс является мощным проинфляционным фактором, который ЦБ вынужден компенсировать радикальным повышением ключевой ставки, вызывая напряжение между фискальной и монетарной политиками.

Социально-Экономические Последствия и Сравнительный Анализ Антиинфляционных Программ

Социальные издержки инфляции и феномен «инфляции для бедных»

Основными социально-экономическими последствиями инфляции для населения являются:

1. Снижение покупательной способности реальных доходов.
2. Обесценение сбережений, хранящихся вне банковской системы.
3. Перераспределение доходов от кредиторов к заемщикам и рост социального неравенства.

Особенно острой проблемой в России является значительный разрыв между официальной и наблюдаемой инфляцией, который подрывает общественное доверие к статистике.

Показатель	Официальный ИПЦ (Росстат, оценка)	Наблюдаемая населением инфляция (по опросам «инФОМ»)	Разница
Ноябрь 2024 г.	8,0–8,5% (Прогноз ЦБ)	15,3%	~7%
Июнь 2025 г.	9,4% (Гипотетически)	15,7% (Гипотетически)	~6%

Источники: Банк России, ООО «инФОМ» (опросы по заказу Банка России, ноябрь 2024 г.), актуализация данных.

Различие объясняется несколькими факторами, главный из которых — феномен «инфляции для бедных».

Концепция «инфляци�� для бедных» гласит, что инфляция ощущается наиболее остро низкодоходными домохозяйствами.

Это происходит потому, что:

• Разный состав потребительских корзин: Бедные домохозяйства тратят большую часть своего дохода (до 70-80%) на товары первой необходимости (продукты питания, базовые лекарства, транспорт), которые часто дорожают быстрее, чем товары длительного пользования или услуги, включаемые в общий ИПЦ.
• Субъективное восприятие: Люди более чувствительны к росту цен, чем к их снижению. Регулярное повышение цен на продукты, покупаемые ежедневно, формирует у населения более высокое инфляционное ожидание.

В результате высокая инфляция не только снижает благосостояние, но и ведет к спаду инвестиционной активности. Неопределенность и высокие процентные ставки (следствие антиинфляционной политики) делают кредиты дорогими, а горизонт планирования фирм сокращается, что тормозит долгосрочное развитие экономики.

Сравнительный анализ ортодоксальных и гетеродоксных программ

В мировой практике применяются две основные группы антиинфляционных программ:

1. Ортодоксальные меры

Ортодоксальные программы базируются на классических монетарных и фискальных инструментах (например, монетаризм, новокейнсианство).

Их цель — снижение совокупного спроса и инфляционных ожиданий.

Пример: Развитые страны (США, ЕС) после кризиса 2008 года и во время пандемии использовали крупномасштабные программы фискального стимулирования и нетрадиционные монетарные меры (количественное смягчение).

В отличие от России, их целью часто было предотвращение дефляции или стимулирование спроса. В 2022–2024 годах, столкнувшись с инфляцией, ФРС и ЕЦБ перешли к ортодоксальной политике резкого повышения ставок, чтобы «охладить» спрос.

2. Гетеродоксные меры

Гетеродоксные программы включают нетрадиционные методы, такие как административный контроль над ценами, замораживание заработной платы или неортодоксальные монетарные решения. Они часто применяются в развивающихся экономиках с высоким уровнем структурной инфляции и недоверием к монетарным инструментам.

Пример (Турция): Турция в 2021–2023 годах реализовала политику, которую можно отнести к гетеродоксной (иногда называемой неофишеризмом).

Вопреки общепринятой стратегии борьбы с инфляцией, Центральный банк Турции под давлением политического руководства снижал ключевую ставку в условиях галопирующей инфляции. Теоретическое обоснование (основанное на неортодоксальных идеях) заключалось в том, что низкая ставка должна стимулировать производство и экспорт, что в конечном итоге снизит инфляционное давление. Результатом такой политика Банка России в условиях структурной трансформации экономики (2022–2025 гг.): цели, инструменты и влияние ключевой ставки на кредитный рынок">политики стал взрывной рост инфляции, достигший почти 80% в 2022 году, что демонстрирует риски отказа от общепринятых ортодоксальных методов таргетирования.

Политика Банка России, основанная на таргетировании инфляции и использовании ключевой ставки, является ортодоксальной. Однако ее эффективность в российских условиях требует дополнения немонетарными (структурными) мерами (устранение монополизма, стимулирование предложения, снижение логистических издержек), иначе она будет чрезмерно затратной для экономики (через высокие ставки).

Заключение

Проведенное исследование подтверждает, что инфляция в современной России (2018–2025 гг.) имеет сложный, преимущественно немонетарный и структурный характер, что значительно усложняет задачу Банка России по достижению целевого показателя в 4%.

Ключевые выводы исследования:

1. Теоретический контекст: Современные инфляционные процессы требуют анализа через призму Новокейнсианской теории и DSGE-моделей, которые учитывают микроэкономические обоснования и наличие номинальных жесткостей. Именно эти модели объясняют, почему эффект от повышения ключевой ставки транслируется с большим временным лагом (3–6 кварталов).
2. Эффективность ДКП: Политика таргетирования инфляции, проводимая Банком России, является ортодоксальной и технически корректной. Однако ее эффективность в период 2023–2025 гг. была ограничена. Беспрецедентное повышение ключевой ставки (до 21% к концу 2024 года) было необходимо для сдерживания инфляционных ожиданий и охлаждения спроса, стимулируемого мощным бюджетным импульсом. Неоднократный сдвиг прогнозного года достижения цели (4%) является критическим индикатором того, что монетарная политика не справляется с немонетарными, структурными и геополитическими шоками.
3. Немонетарные драйверы: Ключевыми источниками инфляции стали санкционные ограничения, удорожание логистики, импорт инфляции и, самое главное, разбалансировка совокупного спроса и предложения, вызванная структурными сдвигами и активным бюджетным стимулированием.
4. Социальные издержки: Инфляция оказывает острое негативное социально-экономическое воздействие, которое усиливается феноменом «инфляции для бедных». Значительный разрыв между официальным ИПЦ и наблюдаемой населением инфляцией (например, 15,3% против 8,0–8,5% в конце 2024 г.) подрывает доверие к экономической политике и закрепляет высокие инфляционные ожидания.
5. Сравнительный анализ: Мировой опыт демонстрирует риски гетеродоксной политики (пример Турции).

   Это подтверждает правильность выбора ортодоксального режима таргетирования инфляции Банком России, но подчеркивает необходимость координации ДКП и структурной политики.

Для устойчивого снижения инфляции в России и достижения цели в 4% одних монетарных инструментов недостаточно. Необходим комплекс мер, направленных на устранение структурных ограничений предложения, развитие конкуренции (борьба с монополизмом) и снижение трансакционных издержек. Только совместное, координированное применение монетарных и структурных инструментов позволит обеспечить ценовую стабильность и устойчивый экономический рост, а также нивелировать негативное влияние несовершенной конкуренции.

Список использованной литературы

1. Булатов А. С. Экономика. Москва: Бек, 2004. 420 с.
2. Бункина М. К. Макроэкономика. Москва: Инфра-М, 2005. 375 с.
3. Денежно-кредитная политика Банка России в условиях санкционных ограничений // Cyberleninka.ru. URL: [Электронный ресурс].
4. Денежно-кредитная политика Банка России: цели, принципы и инструменты // Центральный банк Российской Федерации. URL: [Электронный ресурс].
5. Добрынин А. И., Тарасевич Л. С. Экономическая теория. Санкт-Петербург: Питер, 2006. 544 с.
6. Жуков Е. Ф. Общая теория денег и кредита. Москва: Банки и биржи, 2006. 175 с.
7. ИНФЛЯЦИОННЫЕ ОЖИДАНИЯ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ИНФЛЯЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКЕ // Fundamental-research.ru. URL: [Электронный ресурс].
8. Инфляция в России — почему растут цены, и что нас ждет в ближайшие годы // HSE.ru. URL: [Электронный ресурс].
9. Инфляция в России: вскрытие причин и путь снижения (на платформе стратегического управления) // NBpublish.com. URL: [Электронный ресурс].
10. Инфляция в рыночной экономике. URL: https://ddmfo.ru/kursovaya/inflyatsiya-v-ryinochnoy-ekonomike/ (дата обращения: 09.10.2025).
11. Инфляция и её социально-экономические последствия в российской федерации // Studgen.ru. URL: [Электронный ресурс].
12. ИНФЛЯЦИЯ В УСЛОВИЯХ СОВРЕМЕННЫХ КРИЗИСОВ // Vaael.ru. URL: [Электронный ресурс].
13. Инфляция: как она влияет на цены и доходы и что будет в 2025 году // [Электронный ресурс]. URL: [Электронный ресурс].
14. Инфляция: что это, виды, как рассчитать, уровень инфляции в России в 2025 году // T-j.ru. URL: [Электронный ресурс].
15. Индекс инфляции в России | 1991-2025 Данные | 2026-2027 прогноз // Tradingeconomics.com. URL: [Электронный ресурс].
16. Камаев В. Д. Экономика и бизнес. Москва: МГТУ, 2006. 361 с.
17. Кейнсианская экономическая теория и политика: возможности и ограничения на современном этапе // Cyberleninka.ru. URL: [Электронный ресурс].
18. Красавина Л. Н. Инфляция в условиях современного капитализма. Москва: Финансы, 2005. 275 с.
19. Лившиц А. Я. Введение в рыночную экономику. Москва: Юнити, 2006. 351 с.
20. МОНЕТАРНЫЕ И НЕМОНЕТАРНЫЕ ФАКТОРЫ ИНФЛЯЦИИ И ПУТИ ЕЁ ПРЕОДОЛЕНИЯ В РОССИИ // Elibrary.ru. URL: [Электронный ресурс].
21. Монетарные и немонетарные факторы инфляции // Naukaru.ru. URL: [Электронный ресурс].
22. О НЕМОНЕТАРНЫХ ФАКТОРАХ ИНФЛЯЦИИ В 2017 – 2019 ГОДАХ // Центральный банк Российской Федерации. URL: [Электронный ресурс].
23. Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026 и 2027 годов // Garant.ru. URL: [Электронный ресурс].
24. Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2025 год и период 2026 и 2027 годов // Центральный банк Российской Федерации. URL: [Электронный ресурс].
25. ОЦЕНКА ВЛИЯНИЯ ФАКТОРОВ НА ИНФЛЯЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ В УСЛОВИЯХ НОВЫХ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ВЫЗОВОВ // Cyberleninka.ru. URL: [Электронный ресурс].
26. природа инфляции в современной российской экономике и ее влияние на экономический рост // Ecfor.ru. URL: [Электронный ресурс].
27. Российский статистический ежегодник. Москва: Финансы и статистика, 2007.
28. Сажина М. А. Основы экономической теории. Москва: Экономика, 2005. 368 с.
29. Самуэльсон П. А. Экономика. Москва: Феникс, 2005. 415 с.
30. Современная инфляция: истоки, причины, противоречия / под ред. И. М. Лукина. Москва: Мысль, 2005. 175 с.
31. Современная экономика / под ред. О. Ю. Мамедова. Москва: Норма, 2005. 425 с.
32. Сравнительный анализ антиинфляционной политики в России и зарубежных странах в современных условиях // MGIMO.ru. URL: [Электронный ресурс].
33. Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика. Москва: Дело, 2005. 829 с.
34. «Инфляция для бедных» в России бьет рекорды. Почему следить за ней нужно всем // Banki.ru. URL: [Электронный ресурс].